С приходом христианства закончился запрет на любые
изображения, но проходит не один век после пришествия Христа, прежде чем
появляется первое Его изображение. В зависимости от эпохи оно трансформируется,
по-новому трактуется. Проанализируем изображения распятия Христа сквозь призму
эпох и культур.
В начале
первого тысячелетия, когда происходило зарождение и становление христианской
культуры, появились первые — так называемые катакомбные символические
изображения: агнец, стоящий рядом с крестом, или триумфальный крест,
соединяющий в себе латинский крест с греческой монограммой Христа — наложенными
друг на друга первыми двумя буквами слова «Христос» Х (кси) и Р (ро).
В IV веке н. э.
христианство стало государственной религией, но изображение распятия появляется
не сразу. Оно визуализируется только в VI–VIII
веках, возможно, как ответ на различные ереси, которые появлялись вследствие
синкретизма христианской церкви и приобщения к ней новообращенных язычников,
как напоминание о сути, которую нельзя забывать. Недаром в первых изображениях
распятия Христа показывали на кресте живым, победившим смерть.
Но начиная со
средних веков Христа стали изображать на кресте мертвым, в XIII веке на него «надели» терновый венец.
Вначале романский, а затем и готический стили изобразительного искусства создали
тип распятий, на которых муки Христа переданы без всякой эстетизации и
смягчения.
Такое
изображение сохранилось и в эпоху Возрождения, и в последующие века. Творчество
деятелей Возрождения базируется на гуманистической этике, проникнуто верой в
безграничные возможности человека, его воли и разума, отрицает католическую
схоластику и аскетизм. Изображения стремятся показать возвышенность человека,
божественность его природы, перестают быть статичными, меняются черты лиц.
Но обратим
внимание на представителя северного возрождения эпохи Реформации Маттиаса Грюневальда,
который в 1512–1516 годах создает
Изенгеймский алтарь.
Центральная тема — распятие Христа, где, как
никогда ранее, переданы страдания Христа, — возможно, как ответ на массовые
казни периода Реформации или эпидемии чумы, которые часто случались в первые
десятилетия XVI века в регионе Верхнего Рейна. «Распятие» Грюневальда выполняет
роль именно иконы — «окна в иной мир, где все события, уже свершившиеся в
истории, свершаются вновь и вновь» [3, 14].
Почему Бог
допускает такие страдания, неужели Он умер?
В новое время
одним из первых о смерти Бога скажет немецкий философ Фридрих Гегель: «Бог
умер, Бог мертв — это самая страшная мысль: всё вечное, всё истинное не существует,
само отрицание заключено в Боге; с этим связана высшая боль, чувство
совершенной безнадежности, утрата всего высшего» [2, 290]. И хотя далее он
приводит доводы существования Бога и оправдания страданий, но мысль прозвучала.
Спустя 60 лет Фридрих Ницше
скажет: «Величайшее из новых событий — что «Бог умер» и что вера в
христианского Бога стала чем-то не заслуживающим доверия — начинает уже бросать
на Европу свои первые тени» [5, 662]. Философ поясняет, что смерть Бога следует
понимать как нравственный кризис человечества, утрату веры в абсолютные
моральные законы, космический порядок. «Бог умер! Бог не воскреснет! И мы его
убили! Как утешимся мы, убийцы из убийц! Самое святое и могущественное
Существо, какое только было в мире, истекло кровью под нашими ножами — кто
смоет с нас эту кровь? Какой водой можем мы очиститься? Какие искупительные
празднества, какие священные игры нужно будет придумать? Разве величие этого
дела не слишком велико для нас? Не должны ли мы сами обратиться в богов, чтобы
оказаться достойными его?» [5, 593].
К чему это
приводит? Человек, возжелавший стать богом, хочет славы и величия и для
достижения своих целей не останавливается ни перед чем. Человечество входит в
новую эпоху, которую можно назвать эпохой войн, личных и коллективных амбиций,
утраты гуманистических ценностей. Вначале Первая мировая война, затем — Вторая,
научно-техническая революция и экологические катастрофы как одно из её
следствий, разработка атомного, ядерного, химического, бактериологического
оружия массового поражения. Какое место в этом обществе занимает человеческая
жизнь? Какое место в жизни этого социума занимает Бог?
Великий
испанский художник ХХ века Сальвадор Дали показывает новый взгляд на распятие
Христа. В своей жизни художник, как и его отец, достигнув средних лет, отрекся
от атеизма и стал примерным католиком. С 1949 года художник пишет картины на
религиозные темы, например: Распятие, или гиперкубическое тело (1951),
где
распятие — это проекция наших собственных мыслей, наши размышления о Боге, о
Его месте в нашей жизни. Автор назвал эту картину очень честной и по-настоящему
великой. Может ли быть живым такой Бог, если Он допустил все эти войны, если Он
допустил обесценивание человеческой жизни? Почему Бог не вмешался во все
события, если Он есть? Поиск ответов на эти вопросы был очень актуален: мир еще
не пришел в себя от последствий Второй мировой войны.
В конце ХХ
века идею смерти Бога развивают и посмодернисты. Именно о них говорил
современный российский философ и публицист А. Дугин: « — Бог умер, Егор
Тимурович. — Да?! Правда?! Сочувствую, но денег на похороны в бюджете нет… «Бог
умер» — забвение этой формулы и вскрыли постмодернисты. «Новое» здесь именно в
том, что люди забыли не только о Боге, но и о его смерти, что предложения
возможных ответов затмили сам вопрос, а страстный процесс преодоления трагедии
заставил забыть, в чем же она заключалась» [4, 226].
Однако
Распятие Христа, написанное в 1961 году южноафриканским художником Ронни
Харрисоном, свидетельствует о другом ответе на вопрос, умер ли Бог. На полотне
в виде распинаемого Сына Божия изображен бывший лидер Африканского
национального конгресса борьбы против апартеида Альберт Лутули. А его палачи —
это бывший премьер-министр ЮАР Хендрик Фервурд и бывший министр юстиции Джон
Форстер.
Такая
трактовка распятия становится новой иллюстрацией слов Христа: «Тогда скажет
Царь тем, которые по правую сторону Его: приидите, благословенные Отца Моего,
наследуйте Царство, уготованное вам от создания мира: ибо алкал Я, и вы дали
Мне есть; жаждал, и вы напоили Меня; был странником, и вы приняли Меня; был
наг, и вы одели Меня; был болен, и вы посетили Меня; в темнице был, и вы пришли
ко Мне. Тогда праведники скажут Ему в ответ: Господи! когда мы видели Тебя
алчущим, и накормили? или жаждущим, и напоили? когда мы видели Тебя странником,
и приняли? или нагим, и одели? когда мы видели Тебя больным, или в темнице, и
пришли к Тебе?
И Царь скажет
им в ответ: истинно говорю вам: так как вы сделали это одному из сих братьев
Моих меньших, то сделали Мне.
Тогда скажет и
тем, которые по левую сторону: идите от Меня, проклятые, в огонь вечный,
уготованный диаволу и ангелам его: ибо алкал Я, и вы не дали Мне есть; жаждал,
и вы не напоили Меня; был странником, и не приняли Меня; был наг, и не одели
Меня; болен и в темнице, и не посетили Меня. Тогда и они скажут Ему в ответ:
Господи! когда мы видели Тебя алчущим, или жаждущим, или странником, или нагим,
или больным, или в темнице, и не послужили Тебе?
Тогда скажет
им в ответ: истинно говорю вам: так как вы не сделали этого одному из сих
меньших, то не сделали Мне. И пойдут сии в муку вечную, а праведники в жизнь
вечную» (Мф 25:34-46).
Бог не умер,
он живет в каждом из нас. Просто нужно научиться видеть Его в себе и в других
людях, следовать Его заповедям. Нужно научиться любить и прощать.
Человек — не
Бог, но он имеет выбор: жить с Богом или убить Его в себе.
ЛИТЕРАТУРА
1. Библия. Книги Священного
Писания Ветхого и Нового Завета. Синодальный перевод. — К.: Украинское
Библейское общество, 2011.
2. Гегель. Философия религии: в двух
томах. — Т. 2 / Общ. ред. А. В. Гулыгин; пер. с нем. П. П. Гайденко и др. — М.:
Мысль, 1977. — 573 с.
3. Художественная галерея: Грюневальд / Гл. ред. А.
Панфилов. —№ 142. — 2007. — С. 14–19.
4. Додолев Е. Неистовый Лимонов.
Большой поход на Кремль. — М.: Алгоритм, 2013. — 240 с.
5. Ницше Ф. Сочинения в 2 т. —
Т. 1: Литературные памятники / Пер. с нем.; сост., ред., вступ. ст. и примеч.
К. А. Свасьяна; — М.: Мысль, 1990. — 829 с.
6. Санников С. В. Популярная история христианства. 20 веков в пути. —
К.: Саммит-книга, 2011. — 480 с.
Комментарии
Отправить комментарий